«Стойкий принцип»: текст от композитора
Дмитрий Курляндский | 2013

Музыка к "Стойкому принципу" живой организм, который является продолжением наших сущностей, акустической проекцией наших тел. Этот организм родился из дыхания.

Мы начинали работу с долгих сеансов вслушивания в собственное дыхание. Пытались услышать в ровной поверхности долгого теплого выдоха какое-то случайное, естественное изменение, событие прихрип, присип, присвист. Он может быть вызван случайным напряжением связок, каким-то внутренним движением в организме. Уловив это событие, со следующим выдохом мы фокусировались на нем возводили в правило то, что казалось случайностью. В свою очередь, прислушиваясь к этой новой звуковой поверхности, мы пытались различить на ней неровности, которые позволят выйти на новый этап.

Так, шаг за шагом, вслушивание в дыхание выводит нас к сложным звучаниям, иногда похожим на астматические сипы и присвисты, иногда на горловые хрипы. В любом случае, каким бы путем мы не шли мы выйдем к полноценному включению связок, к появлению голоса. А голос территория текста. Музыка "Стойкого принципа" обитает на территории, лежащей до рождения голоса, территории по ту сторону текста.

В спектакле есть несколько мест, где особенно остро чувствуется пограничная ситуация текста и звука, это места, где текст обращается звуком, разлагаясь на артикуляции, превращаясь в мычание или в тишину…

Выдох это трение воздуха о стенки гортани. Выдох созвучен трению. Трению ладони о гладкую поверхность, живого о мертвое живой кожи ладони о мертвую кожу мембраны барабана. Из идеи трения родился оркестр барабанов. С барабанами мы проделали похожую работу, вслушиваясь в те шорохи и стоны, которые возникают при трении мембраны.

Помимо голосов и барабанов, мы используем «поющие шланги», которые служат фильтрами, преобразующими дыхание в звук, и «поющие стаканы», которые развивают идею рождения звука из трения.

Так был обретен звук "Стойкого принципа". Мы не взяли готовые звуки, не воспользовались готовыми формами мы родили собственные, нашли звук в себе. Актеры не производят звуки, не исполняют их они являются звуками.

Пройдя через серию интенсивных сеансов-вслушиваний (а подобные сеансы мы проводили регулярно в течение целого года), музыканты стали свободно ориентироваться внутри обретенного звука, овладели его природой. У нас появилась возможность свободно переключаться между разными его слоями, минуя переходные стадии.

В нашем распоряжении появился звуковой материал спектакля. Этот материал подвижен и пластичен это не просто звук, но знание о звуке. Подобно океану Солярис, материя нашего звука способна сгущаться и разрежаться, приобретать четкие различимые очертания и растворяться в пространстве зала, реагировать на происходящее в тексте, в действии и настраивать различные дистанции к нему.

Мало того, этот океан способен принять в себя, апроприировать любые готовые звуковые формы и модели. В спектакле используется много заимствованного материала песни (в том числе сочиненные актерами), арии, танцы разных эпох и культур. Этот материал принесли в проект сами актеры он органичен их видению текста, органичен их индивидуальной природе. Я поставил перед собой задачу не подавлять, но принимать эти индивидуальные формы и постараться создать для них среду, в которой они бы воспринимались органично. Все эти готовые формы не противоречат основному материалу, но оказываются одним из возможных воплощений первичной звуковой материи.

Конечно, подобная работа возможна только при абсолютном взаимном доверии авторов и участников спектакля. Такое доверие и родило Стойкий принцип.