Здесь все оправдано, здесь нет ни единой лишней черты, о которую воспринимающая такое построение мысль спотыкалась бы, как об осеннюю кочку. Здесь мы видим, что образ рождается через слагаемость.
Слагаемость рождает нам лицо звука, лицо движения пространства и лицо движения земного.
Сергей Есенин «Ключи Марии»
Перед вами фрагменты двух серий сверлийской графики Бориса Юхананова: альбома «Предчувствие» и цикла «Графические хроники I Сверлийской войны». Графика создавалась автором параллельно с романом-оперой «Сверлийцы» на протяжении нескольких лет.
Плотная, орнаментальная материя «довоенной» жизни древней потусторонней цивилизации, казалось, созданная по законам автоматического письма, содержит в себе вполне определенную и четкую структуру. Причудливые образы сверлийских существ взаимодействуют и сосуществуют друг с другом, образуя собственную экосистему. Однако уже в «Предчувствии» в картины мирной жизни проникает угроза, разрастаясь черными пятнами в следующем цикле. Подобно грибку темные споры проникают в органическую ткань, захватывая существо за существом, опутывая пространство словно огромный паук.
Разразившаяся катастрофа задает резкую перемену формы: вырванные из собственной среды сверлийские существа испуганно жмутся друг к другу, приобретая более отчетливые черты. Теперь они жители Герники, они корейские солдаты перед расстрелом, они кельнские матери, обнимающие убитых детей. Сопряженные в невероятном синергетическом усилии они совершают акт регенерации. Сверлийская цивилизация, словно человеческая кожа, восстанавливается снова. Остается живой, но опустошенной: цвет практически исчезает.
Подобно художникам аналитического искусства автор строит изображение по законам биологического организма. Однако, Борис Юхананов делает акцент не на процессе роста и рождения, но на существовании единой потусторонней ноосферы, возможное разрушение которой — невероятная катастрофа. Происходящие метаморфозы носят вневременной характер, они еще предстоят, и они же одновременно, уже происходят.
Анастасия Спиренкова
