31 марта приглашаем на просмотр двух фильмов, посвященных разным этапам легендарного проекта "Сад". Режиссер Клим Козинский снял фильм "Сфера" по следам "Кратовской мистерии" и "Жанр" об особой драматической игре, придуманной Борисом Юханановым в ходе проекта.​

31 марта в 20:00, Малая сцена Электротеатра Станиславский

БИЛЕТЫ

Клим Козинский: 

Честно говоря, я не помню, что именно стало триггером к тому, чтобы сделать эти два фильма. Думаю, что это даже была не моя идея. Скорее всего мы о чем-то болтали с Борисом Юханановым и он ненавязчиво предложил мне посмотреть материалы из его архива. Я за несколько дней пересмотрел порядка 40–50 часов видео и вернулся с какими-то идеями. На что он скорее всего сказал: «Ну и отлично, вот и сделай из них фильм».

Дальше я стал еще раз отсматривать все, но уже на монтажном столе. Первоначальна версия «Сферы» была где-то два с половиной часа. Я собрал большое, постмодернистское полотно, которое мне самому очень понравилось. И показал его Юхананову. Он посмотрел и, по-моему, высказался довольно жестко, что мол фильм не получился. И дал мне совет — убрать все лишнее, а оставить только то, что имеет художественную ценность. И потом добавил, что мол ну не получится, так не получится.

Меня это, честно говоря, ранило. Во-первых, мне казалось, что там нет таких вещей, которые лишние, а во-вторых, это, конечно, было фиаско. Я просто спустился в подвал театра, где собирал всю эту историю на протяжении месяца и удалил весь проект. Через какое-то время мой пыл поугас, и я решил, что так просто не сдамся. И где-то за неделю с нуля сложил полностью новую версию фильма, собранную из больших цельных фрагментов, которые мне действительно нравились и завязанные между собой внутренней темой о доме, в котором кончилась жизнь и больше ее не будет.

Я назначил показ Юхананову и помню, что когда пришел к нему в кабинет, то удивился, застав там Александра Дулерайна, который сидел в гостях. Юхананов сказал, что будем смотреть втроем. Это было очень неожиданно и тревожно. Один раз я уже потерпел полное фиаско, а тут еще и посторонний человек, да еще и известный продюсер, с которым мне всегда хотелось в будущем поработать. Я жутко разнервничался, но деваться было некуда. Когда фильм закончился, Юхананов не стал никак комментировать, а попросил высказать свое мнение Дулерайна. Тот оказался в восторге. Рассказал, что сам когда-то долго пытался сделать из этого материала фильм, но у него ничего не вышло, а тут все заработало. Юхананов посмотрел на меня и сказал, ну вот, теперь фильм получился.

Впоследствии удивительным образом именно этот показ стал основной взлета моей индустриальной карьеры. Потому что так я познакомился с Александром Дулерайном. А комментарий Юхананова про то, что «оставь только то, что реально имеет художественную ценность» изменил мое представление о том, как нужно делать что-либо.

Материалы «Жанра» Юхананов предложил мне посмотреть где-то через полгода после работы над «Сферой». Я был доволен тем, что «Сфера» в результате получилась, но все-равно у меня остался осадок — чувство первоначального провала никуда не делось. Я сгоряча уничтожил проект, который мне самому казался очень хорошим. Но в этот раз Юхананов сказал, что «Жанр» я могу сделать полностью так, как считаю нужным, и он не будет никак комментировать результат работы. Это прозвучало азартно.

Честно говоря, сейчас я уже не помню, как складывался монтаж. Я воспользовался тем, что многие видео комментировались за кадром прямо во время съемки, что создавало ощущение единства времени и места, и стал подменивать одни комментарии другими, выводя таким образом свой собственный нарратив. В арсенале у меня был материал из визуального текста, закадрового комментария и внутрикадровой речи. И я, как какой-нибудь постструктуралистский автор, стал складывать свое сочинение из разных текстов.

Помню, что пока я монтировал «Жанр», прямо надо мной, на Тверской проходили митинги. Это была интересная рифма. Меня не раз спрашивали про особенность режиссуры в таких проектах. Что значит срежиссировать фильм, который уже был срежиссирован, когда снимался? Как это вообще так? Ответ очень простой. Все дело в рассказе. Рассказ всегда принадлежит режиссеру. Например, у вас есть сценарий. Он уже написан, но он еще не рассказан. Чтобы написать сценарий нужен сценарист, а чтобы рассказать — режиссер. Так же и тут. Я отнесся к материалам, которые были отсняты в 1990 и 1991 году, как к визуальному тексту и сложил этот текст в свой собственный рассказ.

О проекте "Сад"